Руки московских игуменов. Он перечел

Руки московских игуменов. Он перечел написанное, исправил и перебелил твердою рукою. Подумавши, приписал: <А от того бесчестия аз больши того ныне прославлен!>. После чего скатал грамоту трубкою, запечатал своим чудом уцелевшим печатным перстнем, протянул монаху, почти величественный в этот миг. И только уже когда тот вышел, сгорбился, утупив лицо в подставленные ладони. Все рухнуло, все приходило теперь зачинать вновь! ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ В июле татары совершили новый набег на Нижний Новгород. Дмитрия Константиныча не случилось во граде, воеводы пополошились, начали было забивать в осаду народ, но уже не сумели ничто же - все и вся бежало к судам, оставив стены и костры новой городовой стены без обороны. В страшной сутолоке перегруженные лодьи, челноки, учаны, кербаты, паузки, насады, бафты, мокшаны, наполненные людьми и скотом так, что вода шла вровень с бортами, рыбачьи долбленки, плоты, наспех сооруженные из подручных бревен, из раскатанных тут же амбаров, из причальных отяжелевших от воды и снятых с якорей плавучих вымолов, - любая посуда, способная удержать человека на плаву, - все устремило к противоположному волжскому берегу. Кто-то, гребя кичигою, плыл еще на резном полотнище ворот, кто-то стоя правил большою водопойной колодой. Забытый безногий слепец полз по вымолу, ощупью суясь в воду, но не находя уже никоторой путевой посудины. Тоскливо мычала вослед лодьям брошенная корова. Конь, отфыркивая воду из ноздрей, плыл за своим

Сайт управляется системой uCoz